На первых порах я с тревогой ждал, что осьминоги в такой борьбе попытаются укусить клювом и разорвут гидрокостюм.
Видя, что они не делают попыток пустить в ход свое острое оружие, я дал им возможность касаться себя ртом и клювом, даже слегка прижимал их при этом.
Но это тоже ни к чему не привело: осьминоги так ни разу и не укусили. Дело, вероятно, в том, что вкус они определяют присосками и резина гидрокостюма не вызывала у них соответствующей реакции.
По этим опытам можно было уже сделать предварительные выводы о неагрессивности осьминогов. Но они были далеко не полными, и я это понимал.
Эксперимент имел существенный недостаток: осьминоги все время ощущали резину гидрокостюма. При касании голого тела они могли повести себя иначе. Но проверить это мы не могли: вода в море была слишком холодной для того, чтобы плавать без гидрокостюма.
Нам хотелось узнать: могут ли осьминоги первыми напасть на человека? И мы старались еще и еще раз вызвать их на это: неоднократно плавали взад и вперед перед ними, проводили руками около их убежищ.
Но только изредка в ответ видели ленивые движения щупалец. Наконец нападение произошло. Впрочем, надо оговориться, что и в этом случае мне пришлось дразнить осьминога. Было это так.
В пещере под глыбой камня я увидел большого осьминога. Стоило мне подплыть и дотронуться до его щупалец, как он тотчас же принял классическую уже для такого случая позу: перекрыл вход в пещеру щупальцами и максимально растянул присоски.
При мне был фотоаппарат, и я быстро снял эту интересную картину. Но только приготовился сделать для гарантии второй снимок, как осьминог опустил щупальца и, взглянув на меня одним глазом, подобрал их под себя.
Я начал щекотать и покалывать его прутиком, чтобы он вновь принял прежнюю позу. Но осьминог вяло шевелился и только выбрасывал из-под камня щупальца. Я не отставал.
И вдруг с быстротой, которая очень удивила меня, он выскочил из пещеры, и в то же время мне на голову, плечи и руки легли щупальца. Было любопытно узнать, как поступит дальше осьминог.
Щупальца шевелились, ощупывая меня. Но, как было и раньше, через несколько секунд присоски стали отлипать, и щупальца соскользнули с меня.
Осьминог, пятясь, возвратился в свое убежище. Из этих экспериментов мы сделали предварительный вывод, что первым осьминог на человека вряд ли нападет.
Весь наш опыт и логика рассуждений подводили к этому: осьминог питается мелкой добычей, и поэтому комплекс его рефлексов таков, что мы просто должны выпадать из сферы его внимания. Как добыча — не годимся, а на врагов — не похожи.
Но как и любое другое сильное животное, осьминог в определенных случаях может быть опасным: даже среднее по величине животное щупальцами в силах удержать человека под водой, превратившись таким образом в живой капкан.
И если в подобной ситуации окажется неопытный пловец, то он может захлебнуться. А схватить человека осьминог может тогда, когда тот случайно коснется его или попадет ногой или рукой в его убежище.
С нами опасные случаи были, но все они оказались следствием нашей неосторожности или, если так можно выразиться, фамильярного обращения с осьминогами. Вот некоторые из них. Для фотографирования мне иногда нужны были совсем маленькие осьминоги.
А они встречались очень редко. Обнаружив одного из них, я выбрал на дне участок, вблизи которого не было других осьминогов.
Подобрал подходящее убежище, тщательно его очистил и посадил туда осьминога. Он остался там на жительство и был, как говорится, всегда под рукой. Его нетрудно было извлекать из убежища, а после съемки он сам торопился туда обратно.
Однажды я быстро сунул руку к осьминогу в убежище, стремясь сразу схватить его за туловище и тут же вытащить наружу. Но неожиданно рука застряла среди толстенных щупалец: произошла смена хозяев убежища. Присоски тотчас же облепили перчатку.
Пара щупалец легла мне на плечо. Я был без акваланга и, следовательно, под водой мог пробыть около минуты.
Тревога подступила к сердцу. Но выручил опыт: я перестал сжимать щупальце и дергать рукой. Присоски тотчас же стали отлипать, щупальца расслабились и отпустили мою руку.
Другой случай тоже произошел при фотографировании. Я снимал плывущего осьминога. Чтобы не дать осьминогу опуститься на дно, я поймал его в толще воды. Всплыв с ним к поверхности моря и придерживая часть щупалец руками, стал переводить пленку.
Животное было небольшое — не больше метра в длину, поэтому ничего опасного я не предвидел, когда решил прижать его локтем к своему боку. Но скользкое туловище тут же стало медленно выползать из-под руки, и осьминог вскоре оказался сзади меня.
Я продолжал придерживать концы щупалец. Лучше бы я этого не делал! Получив свободу, осьминог тотчас же уплыл бы от меня. А теперь, пытаясь освободить щупальца, он опустился на мою спину и крепко присосался к ней.
Потом, напрягаясь, стал наползать мне на голову и плечи. Я отпустил концы щупалец, но было уже поздно: осьминог сжал мою шею.
Присоски попали на лицо, губы, почти сплошь закрыли маску. Одно из щупалец пережало мягкий дыхательный шланг, и мне стало трудно дышать. Я потянул за конец щупальца, но животное только крепче прижалось ко мне.
Через оттянутый край резинового шлема ворвалась в гидрокостюм струя холодной воды. Пришлось отпустить щупальце. Лежа на поверхности воды, я пытался найти выход из создавшегося положения.
Мелькнула мысль: «Почему осьминог так вцепился в меня? Может быть, из-за того, что задняя часть его туловища оказалась на воздухе, некуда плыть?»
И действительно, стоило мне перевернуться вниз спиной, как осьминог тотчас же расцепил щупальца и соскользнул с меня, устремляясь к завалу камней на дне.